О прошлом Цыгана известно примерно ничего. По виду так европеец, но с серьгой в ухе, по акценту так румын, но чёрт этих славян разберёт — ходят слухи, что его обратили насильно ещё в начале XVI столетия, когда тот крестьянам ржавой тяпкой конечности кромсал и всякими смесями из говна и палок горожан лечил.
Очень скоро выяснилось, что Тиберий натура свободолюбивая: к клану хоть и прибился, однако даже оттуда его попёрли спустя лет двести преимущественно из-за сволочного характера и привычки препираться со старшими. От жалкой участи изгоя вампира спасло судьбоносное знакомство с богатым дедом, страдающим от подагры (однако, здравствуйте). Оказалось, что дед не всегда дед и вообще тарот.
В обмен на лечение этот тарот впрягся за отщепенца, имел ряд неприятных бесед с представителями кадавров, купил подопечному дом и гроб, а также дал денег на собственное предприятие. Сделало ли это Цыгана респектабельным? Какой там! Аристократов не лечит из принципа, обожает работать в трущобах, потому что там можно чего-нибудь кому-нибудь оттяпать без медицинских показаний, а больных и «мяса» для исследований всегда навалом. Вопреки бурной биографии кого попало не ест и в стычки с сородичами старается не влезать.

---

[indent]Навыки / особенности / странности:
Фармацевт от боженьки, хирург по необходимости. Самоучка на опыте, «зависает» в анатомических театрах и на вечерних курсах. В глубине души надеется выяснить, что именно происходит с вампирами и обратить этот процесс вспять. До сих пор скучает по смертной жизни.

---

[indent]Дополнительно:
Коротко о главном: мы с тобой две капризные истерички, любим повеселиться, накатить и посплетничать. У меня из-за твоих выкрутасов проблемы через раз, но старость без твоих лекарств и чёрных шуточек для меня мучительна, потому терплю. Если хочешь, можешь мне отчаянно завидовать, потому что я условно бессмертен, но живее всех живых х)
Без игры не оставлю, но и ограничивать не буду — ругайся с вампирами, зли таротов, подъёбывай людей, участвуй в Игре, ни в чём себе не отказывай х)
Внешность, имя и фамилия менябельны, история на откуп игрока, лишь бы была логика повествования. Очень жду

Порядок, стабильность, власть — его стихия.
Он не играет в спонтанность — он прокладывает пути. Иногда буквально: через шахты, города, континенты. Его имя редко звучит вслух, но его слово ощущается в каждом решении.
В девятнадцатом веке он движет эпоху: железнодорожный бум, финансовые схемы, промышленные союзы. Он строит империю, в которой не важна чистота крови.
Угроза контрабанды, алмазов, нестабильности в портах и на железных линиях — всё это его зона ответственности.

Он был одним из первых таротов, с кем Камилла познакомилась после инициации — фатум их карт, как он тогда ей сказал, Император с Императрицей часто ходят парой. Предыдущую он тоже знал. Возможно там была какая-то своя драматичная история, и он невольно выискивал в новой Императрице черты её предшественницы.
В любом случае, с тех пор они — взаимозависимые соратники, знающие друг о друге больше, чем стоило бы, но никогда не нарушающие хрупкого баланса.

Когда в 1837 взошла на трон королева Виктория, Реджинальд вышел на связь и предложил Камилле, на тот момент живущей вне высшего света, вернуться под другим именем и стать фрейлиной Виктории, чтобы помочь репутации новой молодой королевы и показать преемственность власти. Там знаете ли, до нее, столько страстей было и скандалов, что репутацию таки надо было откачивать.
Камилла отказала, поскольку недостаточно много времени прошло с тех пор, как её знали маркизой Рочестер. Император уважил её решение, получив взамен обещание косвенно способствовать короне, а позже — вернуться к этому вопросу. В конце концов, это было и в её интересах.
В 1845 году Камилла вернулась в свет как дальняя родственница Блэкволла, учившаяся на материке. Он помог ей организовать брак с незадающим вопросы аристократом, и вскоре она стала фрейлиной королевы. Формально — благодаря безупречному браку и «родственным связям». Неофициально — чтобы сгладить напряжение между старой знатью и королевой во время индустриального скачка. Камилла помогла сделать двор менее чопорным, вдохновить власть имущих на внедрение элементов мягкой дипломатии, и вернуть в игру «потерянные» семьи.
В 1850 году муж баронессы решил отозвать Камиллу из дворца, из-за чего впал в немилость сразу двух карт. Умер он при загадочных обстоятельствах в том же году, сложно сказать от проклятия Императрицы или гнева Императора.
С тех пор в общении таротов возобновилось некоторое затишье, которое в любой момент может быть нарушено.

---

[indent]Навыки / особенности / странности:
На ваш откуп.

---

[indent]Дополнительно:
Я ни на что не намекаю, но на прибыльный кусочек железной дороги (как минимум) за содействие я всё-таки рассчитываю.
Имя можете сменить.

---

[indent]Связь с вами:
лс

Игнациус Торн / Доктор Харроу: Соуправитель цирка и куратор анатомического музея. Мрачный, с пронзительным, кажущимся почти кристаллическим взглядом. Обладает холодным, аналитическим умом. Таксидермист, создатель "монстров", заведующий "Музеем доктора Харроу".
Гаррик Мосс/ Мистер Проктор: Энергичный, с живыми, постоянно оценивающими глазами и уверенными движениями. Харизматичен, быстр на язык, мастер обмана, совладелец и шпрехшталмейстер фрик-шоу "Паноптикум Проктора".
Игнациус и Гаррик не родились «Магами». Они выросли в зажиточных, но не особенно богатых семьях, познакомились во время обучения, но быстро забросили мирную, законопослушную жизнь, начав с карманных краж и мошенничества с поддельными реликвиями.  Они поставляли свежие (и не очень) трупы в медицинские школы, устраивали подставы для вымогательства у богатых скряг, подделывали завещания и организовывали "несчастные случаи" для неугодных конкурентам клиентов. Путешествовали они по всей Англии и за ее пределами, оставляя за собой достаточно любопытных историй и ввязываясь в разнообразные авантюры: инсценируя свои смерти, устраивая аферы с использованием медицинских и оккультных знаний (например, с помощью мазей и порошков сымитировали симптомы проказы, чтобы напугать семейство и вынудить продать их дом по дешевке, или «населяя» дома приведениями).
Накопив небольшое состояние, а также собрав вокруг себя всякого рода уродцев в качестве «банды», они вернулись в Англию, где купили обветшалый цирк шапито. Так родился "Паноптикум Проктора ". Железное правило этого цирка: абсолютная лояльность. Любой предатель или угроза цирку исчезает, обретая место в "Музее Диковинок Доктора Харроу", мрачном заведении Игнациуса. Они не обижают артистов, платят исправно, защищают. Паноптикум – семья... пока соблюдаются правила.
В 1851 году, в момент, когда по улицам Лондона пронеслось «поветрие», «партнеров» коснулась рука Безликого, и они стали частью Игры. При этом их связь была настолько сильна, а может и противоестественна, что карта, которая никогда не была «парной» для них обрела дуальность, дав им как могущественные способности, так и проклятье.
С момента обретения карты любимое дело Игнациуса перестало быть "просто искусством". Он, используя свои способности, начал препарировать тела с невероятной точностью, выявляя истинные анатомические аномалии. Гаррик же, с помощью своего дара, научился создавать "живые препараты" – законсервированные, но сохраняющие неестественную гибкость или цвет мутировавшие органы в банках, или даже жуткие "движущиеся" экспонаты, где мускулы подергиваются от введенных стимуляторов. Музей – это предупреждение, источник дохода и лаборатория для их изысканий. Игнациус теперь научился создавать "монстров" не из разных тварей, а искажая анатомию единого тела до невероятных, жутких форм (с помощью Гаррика, который обеспечивает пластичность тканей и сращивание), создавая уникальные "биологические курьезы" для продажи.

---

[indent]Навыки / особенности / странности:

Два человека, умудрившиеся разделить "не парную карту", получили и способностей по огрызку:
Око Абсолютной Структуры (дар Игнациуса)
Его дар позволяет находить идеальных "доноров" для музея и видеть слабые места в любом  противнике. Он – холодный аналитик, видящий скелет мира.  Его дар – Видеть Анатомию Всего. Не только мышцы и кости трупа, но и структуру дерева, как трещины в стене расходятся от слабого места, как устроен механизм замка, где рвется нить под напряжением, даже "анатомию" лжи в мимике собеседника. Мир предстал перед ним как сложная, разобранная на части машина.  Его "анатомическое зрение" позволяет ему видеть талант (или патологию) в артистах, слабости в конкурентах, истинную ценность "находок" для музея.
Протоплазменный Скульптор (Дар Гаррика)
Он может заставить рану зажить или начать кровоточить вновь, ускорить гниение, сделать кожу упругой как резина или хрупкой как стекло, вызвать у живого человека временный паралич или неконтролируемый тремор, исказить черты лица. Он не творит жизнь, но управлет её формами и процессами. Его дар – Влиять на Физиологию Всего, изменять процессы и формы в живом и, в меньшей степени (через органические компоненты), в неживом. Его сила – в мгновенной, тактильной трансформации. Он может успокоить истеричного артиста, придать блеск глазам уставшей Бородатой Дамы, сделать номер Факира с настоящими гвоздями безопасным (временно притупив болевые ощущения и усилив регенерацию).
Проклятья:
Кристаллизация Восприятия (проклятье Игнациуса):
Чем дольше и глубже он смотрит на структуру чего-либо, тем больше его собственное тело и сознание стремятся к жесткой упорядоченности. Его мысли становятся догматичными и ригидными, эмоции застывают. Его плоть на видных местах (руки, лицо) начинает покрываться тонкой сетью прозрачных, похожих на стекло или алмаз, кристаллов, которые растут и делают его движения скованными, болезненными. Он рискует превратиться в живую статую из хрусталя.
Остановить или обратить этот процесс может только хаотичное прикосновение Гаррика, который фактически "взбалтывает" его структуру, возвращая пластичность его плоти и мыслям.
Хаос Плоти (проклятье Гаррика):
Чем активнее он использует дар, тем больше его собственное тело и восприятие мира погружаются в хаос и аморфность. Его мысли скачут, концентрация падает. Его плоть становится излишне пластичной, склонной к самопроизвольным мутациям – черты лица "плывут", кости временно размягчаются, кожа меняет цвет и текстуру беспорядочно. Он рискует превратиться в бесформенный сгусток протоплазмы.
Стабилизировать его, вернуть четкую форму и ясность ума может только Игнациус, который будто видит его изначальную, стабильную структуру и направляет Гаррика к осознанному возвращению в норму.
Они должны быть друг рядом с другом, чтобы «половинки карты» соединились, и они вновь чувствовали себя полноценными и могли жить, видеть людей, касаться их.
И все же… нет-нет, да проскакивает мысль: а если убить своего друга и партнера? Не получится ли соединить карту воедино?

---

[indent]Дополнительно:
Поначалу хотела назвать их мистер Проктор и доктор Гэмбл, но что-то дальше бугагашенек не ушло.
На деле это тот случай, когда внешка для меня не имеет значения (я выбрала этих товарищей, потому что люблю, как они поют, ну и они прикольно вместе смотрятся).
История создания этой заявки: просто захотелось фрик-шоу и анатомический театр поблизости, а еще знакомого таксидермиста, который будет шутить про таксидермию и чревовещание. А потом еще песню для их Паноптикума сгенерировала, ну и...
Итогом вылилось в заявку.
Заявка парная. Отдам в хорошие руки фактически бесплатно. А если придете втроем и приведете с собой в компании вот эту Леди к Вам в мини-банду, я вас вообще обожать буду.

---

[indent]Связь с вами:
лс / мессенджеры/ гостевая.