В ГОРОДЕ ОДИНОКО БЕЗ ПРЕДПОСЛЕДНЕЙ СТАНЦИЙ

evan peters • 30-35 • патологоанатом

chris avantgarde & red rosamond — inside
гости гаррисона — алгоритмы
chase holfelder — runaround sue
три дня дождя — театр теней
radio company — drowning

  Знаешь, у тебя мертвые глаза. Внутри меня каждый раз что-то погибает, когда ты смотришь мне в глаза не мигая; поправляешь очки в толстой оправе и откидываешь непослушные пряди волос, в которых меня так и тянет запутаться. Прикосновение твоих холодных рук к моим ребрам замораживает мертвых бабочек и покрывает их тонкой корочкой льда, никакого огня, одна лишь стужа и непрекращающийся снегопад, от которого у нас обоих всякий раз сводит зубы как от кислых конфет.

  Ты другой. Улыбаешься слишком вежливо и равнодушно, здороваешься только при необходимости с коллегами и слишком быстро убегаешь не попрощавшись. Проводишь сутки напролет в одиноком пустом подвале и не подпускаешь коллег близко, одиноко опустошаешь кружки с пивом за баром на очередной вечеринке и растворяешься в темноте. Тебе плевать как зовут твоего босса и абсолютно все-равно кто именно сегодня попадет на твой железный стол. Ты игнорируешь все слухи, которые кружат вокруг твоей персоны словно слепни и прижимаешься затылком к стене выкуривая очередную сигарету. Тебе неважно что будет завтра и какой в мире кризис, ты просто хочешь поскорее запереться в своей квартире и забыть.
  Забыть о семье – которой нет до тебя дела, друзьях – которых на самом деле никогда не было, бывшей – что ушла без всяких объяснений уже несколько лет назад. Забыть о той девушке, что подсела к тебе в каком-то задрипанном баре и угостила выпивкой, не сказав ни слова. Ты тогда решил, что слишком много выпил тем вечером и тебе все привиделось, потому что у нее было слишком знакомое лицо, пока она чуть не сбила тебя с ног вылетая из отделения хирургии. Она глупо извинялась, крутилась вокруг тебя как юла и заботливо прикладывала лед к горящей скуле. Ей было плевать что ты отказывался оставаться на 3 этаже больницы и потащилась с тобой в морг, хмурила тонкие брови на все твои протесты и еще неделю таскала кофе по утрам в качестве извинений.
  А потом она пропадает также внезапно, как и появилась, забрав с собой запах терпкой вишни и тепло тонких пальцев, которым сопровождалась передача стаканчиков каждое утро. Ты решаешь выбросить ее образ из памяти и забыть о том забавном недоразумении, которое связало вас на столь короткий промежуток. Но у тебя не получается. Ты на сто процентов уверен, что это была банальная вежливость и ей все равно на такого странного тебя, но потом она вновь появляется в том баре: промокшая до нитки, с глазами загнанного оленя и непрекращающимся бормотанием под нос. Ты наблюдаешь как барменша лично относит ей бутылку егермейстера и шепчет что-то успокаивающее на ухо, пока та смотрит сквозь тебя на вход и стискивает столешницу до боли в костяшках. Ты подсаживаешься к ней через пятнадцать минут и вы снова молчите, пока она сжимает твою руку мертвой хваткой, просто потому что вам нечего сказать друг другу. Ты абсолютно уверен, что ты ей не пара; она точно знает, что рядом с тобой ей будет больно, но все равно не выдерживает и коротко целует тебя на прощание.

— Почему ты избегаешь меня?
— А что мне было делать? Вешаться тебе на шею и приставать с поцелуями? Мы оба были пьяны…
— Просто не избегай меня больше.
— Почему?
— Потому что так сложнее поцеловать тебя самому.
тут такое дело:

заявка подлежит корректировке, это твой персонаж, я максимально гибка и лояльна;
пиши от любого лица, любым способом, но желательно в постах не использовать «ента», «юровэн» и «пласкахубци»;
заявка в пару, ну если конечно сыграемся;
люблю общаться за пределами постов и обратную связь, но навязываться не буду, если не хочешь;
закидаю гифками, даже сделаю тебе их сама;
по внешности готова обсудить твои варианты, но это же Питерс, боже мой;
просто приходи, пожалуйста